Харитоновой Л.А. (сотрудник районной газеты, г. Мариинск Кемеровской обл.)
Здравствуйте, Лариса!
Вы не назвали себя по батюшке, поэтому я так обращаюсь к Вам, извините.
Очень рад был получить Ваше письмо, письмо с родины — оно первое оттуда за всю мою жизнь и цена по этой причине возрастает.
Конечно, Мариинск — моя родина, от этого факта никуда не уйдешь, да и, собственно, уходить некуда и незачем. Только я был перевезен из этого городка младенцем, вырос в Тайге, а в Мариинске, к стыду своему, ни разу после этого не был. Сколько раз проезжал и пролетал и так хотелось заглянуть, но все мы куда-то торопимся и разучились ценить простые, но, быть может, самые дорогие мгновенья обыденного. Причем в Тайге-то я бываю часто — слежу за могилой отца, погибшего в 1937 году, встречаюсь с друзьями детства и юности и уже начал их хоронить, брожу по улочкам, вспоминая, по окрестным лесам, где было положено столько трудов в моем полусиротливом голодном отрочестве. В Мариинск же не удосужился заглянуть.
Получив Ваше письмо, я ясно понял, что мне надо непременно и возможно скорее побывать в Мариинске. Вы мне сообщили очень неожиданную и трогательную вещь — домик, в котором я появился на свет, оказывается, цел! Тайгинский наш домишко 1904 года постройки давно сгнил и на его месте уже после войны поставили другой дом, чужой мне совсем. А тут первородный, подлинный, мой дом! Простите, я даже не поверил.
Дорогая Лариса. Сообщите мне, как Вы узнали, что это подлинный дом моего отца? Ну, Емельянов из Вильнюса назвал его нашим, ладно, а нельзя ли документально, по городским архивным документам подтвердить это?
Мой отец Чивилихин Алексей Иванович, поселился в Мариинске, кажется, в 1923 году, в 1928 году переехал в Тайгу. Есть ли подтверждения тому, что по улице Толстовской, 7 он действительно жил? Или, быть может, это в моей метрической записи есть, по какому адресу я родился? Дата моего рождения — 7 марта 1928 года.
Не можете ли Вы сделать для меня дорогой подарок — снять этот дом в нескольких ракурсах и прислать мне? Пока домик цел, мне бы хотелось взглянуть на него, но не уверен, что смогу выбраться в Мариинск до весны будущего года. В этом году я много ездил, — Заволжье, Кишинев, только что вернулся из месячн Мне скоро уже пятьдесят, хочется сделать к юбилею что-то новенькое.
Пожалуйста, последите за домиком, зайдите в горисполком, чтоб не упустить момента, когда его, продав, начнут, видимо, ломать. Тут уже я прилечу, но как было бы здорово, если б домик уцелел до весны, когда я наметил побывать в Мариинске.
Вы спрашиваете о том, как я стал писателем. В письме об этом не расскажешь, можно на сей предмет книгу сочинить, и все равно это ничего не прояснит для другого — человеческие судьбы неповторимы, у каждого своя тропа, и почему писатель выходит на свою стезю — мне кажется это великая тайна жизни, слагаемая из множества обстоятельств, случайных и закономерных, приводящих к раскрытию в человеке его способности более или менее внятно передать людям свое понимание жизни. А учеба в каком-либо университете — необязательное условие становления писателя.
В этом веке было пять бесспорных классиков родной нашей литературы русской — Горький, Маяковский, Есенин, Шолохов и Леонов. Ни один из них не имел большого официального образования Человек глубочайшего ума и таланта, мой учитель Л.М. Леонов, например, из всех их, кажется наиболее образован — он закончил гимназию. И в то же время он по заслугам — академик АН СССР.
О чем пишу — никому никогда не говорю. Вот уже весной, при встрече, расскажу, т.к. рассчитываю к тому времени в основном закончить мою новую, сложную и чудовищно трудоемкую вещь.
Фотографии мои печатались в книгах, так что ничего нового Вы не увидите на фотобумаге. Когда же приеду, то привезу с собой и книги и фотографии.
Еще раз спасибо за письмо. С товарищеским, земляческим приветом
В. Чивилихин
24.VIII.76 г.
Москва