Нечкиной М.В. (академик, декабристовед)
Уважаемая Милица Васильевна!
Узнав о том, что Вы затеяли давно назревшее, нужное и благородное дело — издание нового «Алфавита» декабристов, счел своим долгом написать Вам это письмо. Надеюсь, оно хоть в малой степени поможет Вам.
Прежде чем перейти к уточнениям, касающимся в основном члена Общества соединенных славян Н.О. Мозгалевского и в какой-то мере «южанина» Н.В. Басаргина, хотел бы высказать одну мысль-пожелание, более или менее аргументированную в моей публикации «Память» (журнал «Наш современник», № 2, 1978 год, стр.62-103). Убежден, что вполне возможно дополнить традиционный список декабристов-дворян списком декабристов-солдат и декабристов-матросов, хотя бы начальным. В этом случае «Алфавит» декабристов получит новое качество. Работа предстоит тяжелая, трудоемкая, но она исторически окупится, и это будет памятник нашему времени, Вашей героической деятельности декабристоведа…
Перехожу к необходимым замечаниям по «Алфавиту» Б.Л. Мозгалевского (который, кстати, был в дальнем родстве с декабристом Н.О. Мозгалевским) и А.А. Сиверса.
МОЗГАЛЕВСКИЙ НИКОЛАЙ ОСИПОВИЧ.
1) Женой декабриста была Авдотья Ларионовна АГЕЕВА, а не Кутаргина. Кутаргины же — уличное прозвище Агеевых, часто заменявшее в русских селах и маленьких городках официальную фамилию. (Документальное основание — копия метрического свидетельства № 2969, подписанная 7 июня 1857 года протоиреем Иосифом Донецким и заверенная печатью Томской Духовной консистории. Этот, можно сказать, подлинник я скопировал в Черниговском областном историческом музее). Добавлю, что Н.О. Мозгалевский женился первым из ссыльных декабристов, зарегистрировав брак 2 июля 1828 года в нарымской Крестовоздвиженской церкви, причем полутайно, без ведома властей, что стало предметом официальной переписки — со строгим указанием по Сибири насчет того, чтобы впредь на такие случаи было испрашиваемо высочайшее дозволение.
2. В перечислении детей декабриста необходимо в конце добавить дочь ПРАСКОВЬЮ, дожившую в Минусинске до глубокой старости. Начальные сведения о ней я взял из дела Н.О. Мозгалевского в архиве Октябрьской революции (ф.109, ед.хр.61, ч.115, 1826 г.). Она упоминается в качестве семимесячной в письме Н.О. Мозгалевского графу Бенкендорфу от 22 мая 1842 года и докладе Главного Управления Восточной Сибири графу Орлову от 8 октября 1844 года, цитируемом мною в качестве первой публикации в той же работе «Память».
3. Совершенно необходимо добавить строку о помощи, оказанной большому осиротевшему семейству Н.О. Мозгалевского декабристами А. и П. Беляевыми, И. Киреевым, Н. Крюковым, М. Фонвизиным, С. Краснокутским (по его завещанию), кассой взаимопомощи И. Пущина, сыновьями декабриста Е.и В. Якушкиными. Это внесет немаловажный нюанс в представления о декабризме. Документированные сведения об этой помощи есть, в частности, в моей публикации, упомянутой выше. Быть может, до выхода «Алфавита» я успею напечатать более подробные данные, которыми располагаю.
4. Очень уместна также будет строчка о судьбе третьей дочери декабриста ПЕЛАГЕИ. С 8-летнего возраста она воспитывалась в семье декабриста Н. Басаргина, женившегося на О.И. Медведевой, урожд. Менделеевой, и в 1858 году вышла замуж за П.И. Менделеева, старшего брата великого русского ученого. Умерла в 1862 году. Документированные сведения о ней — в той же моей публикации.
Уточнения принадлежат частично мне, но главным образом — правнучке декабриста Н.О. Мозгалевского М.М. Богдановой, у которой 12 публикаций о ссыльных декабристах, их женах и потомках (Например: Мария Богданова. «Декабрист Ф.П. Шаховской в Туруханском крае» — «Енисей», 1973 год, № 6; М.Богданова. «Путевые записки В.И. Якушкина о его поездке по Ачинскому и Минусинскому округам в 1854 году» — альм. «Абакан», № 10, 1958 г.; М.М. Богданова. «Жены декабристов сибирячки», «В сердцах отечества сынов», Иркутск, 1975 г. и мн. др.). М.М. Богдановой написана также книга «Декабрист-крестьянин П.Ф. Выгодовский» (Иркутск, 1959 год), новые сведения из которой также, конечно, необходимо учесть при составлении справки о П. Выгодовском.
В числе открывателей новых сведений о декабристе Н.О. Моз-галевском должен быть упомянут также красноярский краевед А.В. Вахмистров. Он проделал огромную работу в сибирских архивах, собрал множество интересных подробностей и часть его материалов первичных о Н.О. Мозгалевском и его потомках хранится пока (до открытия Музея Декабристов) у меня. У А.В. Вахмистрова ряд интересных публикаций декабристоведческих в нарымской и других местных газетах, большая серьезная статья «Потомки декабриста Мозгалевского», напечатанная в «Енисее» № 2 за 1976 год.
Считаю необходимым изложить последний, но, быть может, главный уточнительский тезис, который совершенно обязателен в комментариях или других текстах нового «Алфавита». Изучив все доступные материалы о Н.О. Мозгалевском, я пришел к объективному твердому выводу, что личность, облик этого декабриста нуждаются в дополнительном освещении. Он получил VIII разряд благодаря довольно умелой самодеятельной защите. Судя только по напечатанным источникам, которые может проверить каждый, наказание для него было бы более строгим, потому что:
1) Петербургское следствие не дозналось, что Н.О. Мозгалевский вовлек и принял в общество В. Шеколлу (т. VI, с.356-357). Декабрист скрыл это, а протокол допроса Шеколлы, составленный на юге, очевидно, опоздал в Петербург к моменту главного приговора.
2) Н.О. Мозгалевский, единственный офицер-декабрист Саратовского полка, вел революционною агитацию среди юнкеров и солдат — важнейшее обстоятельство, подтверждающее на деле демократичность «славян»! (Показания В. Шеколлы).
3) Н.О. Мозгалевский, являясь фигурой несколько более значительной, чем это принято считать, пользовался влиянием на цивильных житомирских «славян». В известном письме П. Выгодовского П. Борисову в летние лагеря есть слова: «К.Н.О. я пишу особо, он от меня того требовал … (подчеркнуто мной. — Е.Ч.)»; (т. ХIII, с.393). Исходя из этих слов, можно допустить, что Н.О. Мозгалевский стал членом общества еще до лагеря.
4) Н.О. Мозгалевский не назвал на следствии ни Выгодовского, ни Шеколлу и вообще ни одного из товарищей, еще не арестованных, уверяя следствие, что ни с кем, кроме Шимкова, «ни в каких сношениях более не находился». Между тем он часто общался, в частности, со Спиридовым, а в его лагерной палатке даже проходили собрания декабристов. (Показания Шеколлы, вестового Мозгалевского и солдата Ф. Анойченко).
5) Н.О. Мозгалевский не сознался в том, что знал о замысле цареубийства — при разговоре об этом он будто бы спал! Судя по многочисленным показаниям (П. Борисова, М. Спиридова, И. Горбачевского, В. Бечасного, А. Тютчева и других) Н.О. Мозгалевский присутствовал на всех собраниях «славян» и «южан», хорошо представляя себе все цели тайных обществ. В «Записках», которые приписываются И. Горбачевскому, хорошо передана атмосфера тех объединительных встреч; страстные монологи, бурные принципиальные споры, жесты… Заснуть на любом из этих собраний двадцатичетырехлетнему молодому человеку, коннику и фехтовальщику, невозможно — слишком громко и слишком важные вещи там произносились. Подтверждение же этого факта И. Шимковым — не более, как товарищеская выручка, несколько наивная, конечно, однако следствие к тому сроку уже устало и надо было попристальнее приглядываться к более важным преступникам. Вообще я считаю, что подследственные находили возможность общаться между собой и сговариваться…
6) Н.О. Мозгалевский не написал ни одного покаянного письма царю — ни из крепости, ни из Сибири.
Простите меня, уважаемая Милица Васильевна, если я недостаточно историчен в своем письме.
11 октября 1979 г. Москва Ваш В.Чивилихин
Р.S. Разволновался почему-то, заторопился и забыл о Басаргине…
БАСАРГИН НИКОЛАЙ ВАСИЛЬЕВИЧ. Думаю, что в справку о нем стоит внести сведение, уже Вам известное, — о том, что он стал, в сущности, приемным отцом Пелагеи Мозгалевской. Кроме того, в старом «Алфавите» ошибка (с.275). После амнистии Н. Басаргин с семьей проживал некоторое время не в Анежине, а в АЛЕКСИНЕ на Смоленщине. До сего дня под Дорогобужем стоит дворец Барышникова и доживают век остатки регулярного парка.