Уманцу Н.В. (первый секретарь Черниговского обкома компартии Украины)
Уважаемый Николай Васильевич!
Вспоминая о нашей встрече с Вами, я все прошедшее время испытывал чувство неловкости и неисполненного долга. Если Вы помните, я обещал организовать поездку группы русских, украинских и белорусских писателей по Черниговской области с тем, чтобы эти встречи с читателями на Черниговщине, а потом на Гомелыцине и Брянщине стали традиционными, направленными на укрепление связей между культурами трех братских народов. Не смог я этого сделать — перенес тяжелейший инфаркт миокарда и до сего дня не восстановил работоспособность.
Снова я вынужден обратиться к Вам по старому, чрезвычайно больному для меня вопросу — жилищное положение моей семьи, которая более двадцати пяти лет проживает в Чернигове. На эту тему я разговаривал с Вами, трижды писал Вам. В разговоре Вы мне ничего не пообещали, на письма не ответили, поэтому — откровенно скажу — пишу безо всякой надежды. Тем более, что я узнал, как Ваш помощник некто Нарижный по совершенно необъяснимым причинам даже препятствовал улучшению невыносимых бытовых условий, в которых жил мой брат-коммунист, рабочий, 25 лет протрудившийся на одном и том же черниговском предприятии и потерявшим в непригодном для жилья бараке малолетнюю дочь. К счастью нашлись в горисполкоме и облпрофсовете люди, что разобрались с его бедой и восстановили справедливость.
В еще более тяжком положении сейчас оказалась моя мать, Чивилихина Аграфена Тихоновна. Дом по ул. Чернышевского, 14, где она проживала во главе большого семейства, ремонтируется, а мои родные выселены в подвал, в полутемную и сырую комнату. Перетерпеть можно все, но это длится вот уже более двух лет, и в этой подвальной комнате ютится семь человек. Старшая сестра моя пишет мне: «Мама две недели лежала, совсем не поднималась. Болели суставы, отекали, кричала криком, так сильно обострился ее ревматизм. Кроме того, у нее был инфаркт в преклонном возрасте и сейчас участились сердечные приступы, почти каждый день вызываем врача и делаем уколы».
Знаю, Вы объясняли, что положение в городе с жильем нелегкое, но не уверен, что законно поступили власти, выселившие на два года в подвал большую семью, в которой больной человек и двое малышей. Моя мать — инвалид труда, вырастившая без мужа и какой-либо помощи пятерых детей (наш отец, член ВКП(б) с 1924 года, погиб на работе в 1937 году). Сестра всю жизнь проработала в военных госпиталях, муж ее Заборский Л.В., работник Черниговского облфинотдела, погиб осенью 1941 года в рядах коммунистического батальона. Их сын — преподаватель физкультуры, дочь с мужем А. Мокрым — рабочие, полтора десятка лет трудятся на одном и том же заводе города. У них двое маленьких сыновей, в том же подвале.
Замечу, что это сомнительное по правомочности выселение в подвал — вторичное. В первый раз выселенные насильно и незаконно мы прожили в подвале почти десять лет, пока тогдашний секретарь обкома тов. Рогинец по моему слезному письму не дал указания вернуть нам квартиру. Короче, моя семья достаточно настрадалась, пора бы срочно и кардинально помочь ей, о чем я настоятельно прошу Вас, даже отремонтированная наша старая квартира из двух небольших комнат стала слишком тесна для семи человек.
Вопросом же, с которого я начал свое письмо, начну заниматься, как только почувствую себя лучше.
1 сентября 1975 г. С уважением В. Чивилихин