Распутину В.Г. (писатель) Фрагмент письма
Конечно, литература воспитывает не так, как передовая статья в газете, по-другому, она тайными путями пробирается в сердце и мозг человека. И все не предмет литературы — вся жизнь, которая включает в себя заботы и страсти миллионов людей, живущих на одной земле с художником, заботы и страсти общественного, то есть социального порядка. И писатель ограничит себя, обеднит в своем творчестве жизнь, если увлечется абстрактными общепсихологическими проблемами. Они вовсе не общечеловеческие, как это иногда утверждается, потому что общечеловеческое непременно включает в себя общественное, социальное.
20.08.65 г.
Распутину В.Г.
Добрый день, Валентин!
Благодарю за присылку однотомника. Хорошо пишешь, густо, крепко, по-русски, без глупинки к тому же, коей щеголяют иные из нас. Даже думаю, что есть в твоем взгляде что-то очень старорусское, быть может, даже старославянское, — от тех голубых времен, когда наши предки, становясь человеками, открывали для себя краски мира сего.
Советовать я тебе ничего не имею права, но будь везде еще строже с языком. Ну, вот некоторые мелочи — как я бы не написал. В начале «Матеры» есть где-то фраза о том, что, мол, вот так худо-бедно и жила деревня. Выражение «худо-бедно», мне кажется, употребляется с оттенком сравнительности: «Худо-бедно, а три стога наметали», «Две бутылки усидели, худо-бедно» и т.п. В последней фразе этой повести я бы убрал, точнее, заменил чем-нибудь усложненное, неудобопроизносимое слово «угадывающийся».
Есть у тебя где-то «прогнулся живот» у коня. Вместо этого «хруста мускулами» я бы написал что-нибудь другое. У коня вообще-то не живот, а брюхо. Можно было и так изобразить: «прогнулась хребтина» иль там «утроба провисла», не знаю уж, но прогнувшегося живота не видно, что хошь со мной делай…
От души поздравляю с прекрасными вещами, так и надо; ну их всех куда ни то подалее. Будешь в Москве, звони.
21. IV.77 г. Москва. Обнимаю. Вл. Чивилихин